Не затаптывайте звёзд — Доводы Недели
Владимиру Валентиновичу МЕНЬШОВУ 74 года, а энергии очень много. В 2012–2013 гг. он снялся в 10 картинах, причём самых различных жанров – от историко-эпических до гротескно-комедийных. Меньшов и в настоящее время продолжает активно сниматься в кино: ещё одной фортуной стала роль спортивного деятелям в кинофильме «Легенда № 17». Владимир Валентинович играет в нескольких антрепризных планах, разъезжает по городам и весям, показывая привлекательную созидательную и физиологическую фигуру. В последние годы Меньшова всё намного чаще зовут с созидательными вечерами, его рассуждения о жизни и художестве увлекательны не только лишь представителям младшего поколения, но также и юнёжи.
-Владимир Валентинович, как режиссёр вы сняли такие киношедевры, как «Столица слезам не верит», «Любовь и голуби», «Ширли-мырли». За «Столицу…» приобрели премию «Оскар». Отчего сейчас не снимаете?
– К слову, весть об «Оскаре» я посчитал как первоапрельскую шуточку, так как дело было ночью с 31 мая на 1 мая. Меня в Лос-Анджелес за «Оскаром» не запустили, я являлся невыездным, в связи с тем что мои коллеги не устали писать на меня сигналы. Даже фигурку не продемонстрировали, казалось, что это был не мой выигрыш, как бы народный. Когда начали первый пир «Ника», мне дали «бесславить «Оскара» на сцене. Однако здесь я схитрил, заявил залу: «Позволите мне с ней, со фигуркой данной, хоть одну ночь переспать!» Зал похвально загудел, я вышел, и больше никому не давал «Оскара»…
Видите, я снимал кино тогда, про которое сейчас рассказывают: великое русское кино. Там всё было по-другому, и наши картины составляли громадные публики, были недалеки всему народу, для которого кино было на самом деле самым важным из искусств. Я был юн, полон сил, а режиссёрская независимость (как это ни странно в настоящее время звучит, так как принято рассуждать о полном давлении цензуры в те годы) давала мне вероятность самому заниматься собственной картиной.
– Разве в настоящее время данной режиссёрской воли нет?
– С появлением несложно рыночных отношений картина кардинально поменялась. На наш кинематограф в настоящее время назначили руку продюсеры, они лезут во всё, режиссёр в намного большей стадии некогда, чем было в русское время. Продюсеры говорят музыкантов, разве что не каждую реплику, начинают анализировать о какой-нибудь только им ясной «политкорректности». В нашем кино невозможно африканца представить негром, даже в случае если действие проходит не там, где живут афроамериканцы. Попытайся сними такое, не выдадут картинке прокатного удостоверения, и большие средства могут вылететь в трубу. Я снимал натуральные, свободные картины, и после этого я не имею никакого стремления снимать «зажатое и связанное» кино. Актёрская специальность в этом случае оказалась для меня более свободной.
– В настоящее время в нашем кино регулярно появляется мода на того либо другого актёра, все планируют снимать только его. К примеру, аналогичная картина сформировалась вокруг Данилы Козловского, Светланы Ходченковой. Как вы к данному относитесь?
– Позитивно. В 30?х гг. прошлого столетия появилась промышленность звёзд в Америке, они крайне твердо завоевали рынок, и весь мир узнал их звёзд. Затем случилось определенное движение в Европу, и мир возлюбил французских и итальянских актёуглубление. Впрочем американцы всё равно не понимают знаменитых Жана Габена, Жерара Филипа… Но они предприняли определённые действия и скоро приняли возмездие, снова заполонив мир собственными кинокумирами.
У нас это абсолютно не было освоено. Было, являлись какие-то звёзды, однако их оперативно «ровняли». К примеру, Ирина Алфёрова. Ну нравится она людям, нравится мужчинам, девушкам. Нет чтобы радовать людей и снимать Елену, однако вдруг вокруг неё появляется тон: да, прекрасная, однако несчастная. Постарались бы так рассуждать про Мэрилин Монро – прекрасная, однако несчастная! Приобрели бы по морде за подобные речи!
В настоящее время понемногу промышленность звёзд начинает и у нас приниматься. Девушек подобных, по моему мнению, ещё не вышло, однако среди парней есть собственные герои: Дикёжа Безруков, Дима Дюжев, Костя Хабенский, Медведь Пореченков, Володя Машков, теперь вот и Даня Козловский, с которым мы недавно снимались в «Преданию №17». На них создают запас, о них полагают, им помогают оставаться на плаву. И что в данном такого ужасного, эти актёры владеют большим даром, однако они ещё и недалеки, увлекательны большому созерцателю, на которого и рассчитано киноискусство.
– Ваша актёрская семья многим представляется оптимальной. Но известно, что в какой-нибудь момент жизни вы уходили, а затем пришли. В чём, по-вашему, секрет домашнего счастья?
– Он превосходно несложен. Как произнесено в письме апостола Павла, в случае если у вас всё верно сконструировано, дело делаете верно, однако нет любви, то это всё – «кимвал играющий». Вспоминаю с готовностью времена, когда мы прежде соблюдали некоторого обряда: по воскресеньям намеревались на обеды у нас дома, добро, дочка и потомки проживают рядом с нами… В семье всё может быть скреплено любовью. А не денежными средствами, не физическими благами. Давно зафиксировано, что денежные средства, всё физическое, значительно намного чаще делаются объектом конфликта, чем мира, любви и согласия.